prominvest2014.ru

Так как спонтанное «да» — это глубоко сидящий биологический рефлекс — то он может принести немало вреда. Поэтому Рольф Добелли поясняет, что регулярно пользуется приёмом под названием «пятисекундное „нет“»:

Если мы отключаем спонтанное «да», то уже можем думать рационально. И становится ясно, в чем дело: мы откликнулись только на благие мотивы, которые могут сопутствовать исполнению просьбы, но совсем упустили из виду то время, что нам придется потратить на исполнение просьбы. Мотивы мы оценили выше, чем время. Это ментальная ошибка: мотивов можно насчитать сколь угодно много, а вот время у каждого из нас весьма ограничено.

Теперь, когда Добелли просят о каком-то одолжении, он делает паузу на пять секунд, после чего принимает решение — и в большинстве случаев отвечает отказом.

Обратите внимание, что во взаимном альтруизме есть и свои опасности. Если вам сделали что-то хорошее, вы чувствуете себя обязанным «отдариться» чем-то хорошим, например исполнить в ответ какую-то просьбу. Таким образом, вы становитесь управляемым. Впрочем, вторая опасность еще сильнее. Стратегия «ты мне — я тебе» начинается с первой услуги, можно сказать, с авансированного «доверия на будущее». С первого спонтанного «да». И частенько оказывается, что это спонтанное «да» впоследствии приводит к разочарованию.

Попробуйте поступать так же. Лишь очень немногие просители станут считать вас бесчеловечным. Напротив, очень многие втайне начнут восхищаться вашей самостоятельностью, независимостью и последовательностью.

И действительно, в животном мире встречается именно такой тип поведения. Называется он «принципом взаимности», или «взаимным альтруизмом». Шимпанзе делит свою добычу с другой особью, когда предполагает, что эта другая особь в следующий раз тоже поделится с ним.

Вас просят о маленьком одолжении. Как часто вы отвечаете спонтанным согласием? Как часто отказываете? И если впоследствии вы жалеете о своем отказе, то как часто? Автор книги «Философия хорошей жизни» — Рольф Добелли — поможет разобраться, почему мы готовы помогать другим людям и к каким последствиям это приводит.

Непростой вопрос.

По материалам книги «Философия хорошей жизни».

Стратегия «ты мне — я тебе» позволяет работать всей мировой экономике. На ней держится мир. Каждый день мы кооперируемся с десятками неродственных нам людей — чуть ли не в половине земного шара, — что помогает нам добиваться все более высокого благосостояния и все большего успеха.

Это очень просто: при первом шаге поступай как желающий кооперироваться, при всех последующих — копируй поведение противника.

В пятидесятые годы биологи попытались выяснить: почему кооперируются неродственные животные? Почему, например, шимпанзе делит свою порцию мяса с другими? Почему павиан утруждает себя поисками насекомых в шерсти других обезьян? У родственных животных все ясно: они являются носителями общих генов. Кооперация служит тому, чтобы сохранять этот набор генов — любой ценой, даже если отдельному индивиду это причинит вред, вплоть до возможной гибели. Но почему и неродственные особи готовы идти на подобный риск? Иначе говоря: почему неродственные друг другу животные иногда поступают альтруистично? Почему шимпанзе сам не съест доставшееся ему мясо — вместо того чтоб делить его с чужаком? Почему бы павиану не полентяйничать, не поспать — вместо того чтобы тратить бесценные калории, часами копаясь в шерсти другой обезьяны, которая ему даже не родня?

Ответ пришел из математики, точнее — из теории игр. Американец Роберт Аксельрод противопоставил в игре разные компьютерные программы. Каждая программа следовала определенной стратегии, согласно которой нужно было вести себя с противником: например, кооперироваться или обманывать, поступать эгоистично или идти на уступки и так далее. В длительной перспективе наиболее успешной оказалась стратегия «tit for tat», иначе говоря: «Ты мне — я тебе».

Нужно быть уверенным, что другая особь обладает хорошей памятью. Только если шимпанзе может вспомнить, как кто-то другой поделился с ним, эта стратегия принесет успех. Хорошей памятью обладают лишь немногие из высокоразвитых животных — в основном обезьяны. Разумеется, шимпанзе не обдумывают свое поведение «стратегически». Скорее всего, эта стратегия закрепилась эволюционным путем. Просто те обезьяны, которые пользовались другими стратегиями в общении, постепенно исчезли из числа выживших, и их набор генов уже не встречается. А поскольку мы, люди, являемся высшими существами в животном мире, то у нас сохраняется импульс, рефлекс «взаимного альтруизма».